— Ну… ты знаешь, — сказала она Сэму, — я имею в виду, что до свадьбы утверждала, будто бы у меня…
Молли пыталась побороть яркий румянец, прихлынувший к щекам, но проиграла битву.
— …были другие мужчины… то есть… что я занималась с ними любовью, если ты не понял, что я имею в виду.
Сэм расхохотался, но тут же попытался нахмуриться:
— Да, то была глупая ложь!
Молли видела, ему с трудом удается сдержать усмешку.
— Вот видишь, уже во второй раз приводит тебя к неприятностям, — нравоучительным тоном добавил он. — Не обманывай меня в третий раз, детка!
Молли удалось стряхнуть еще немного муки с юбки и фартука.
— Ну, скажи мне, как я могу сделать тебе сюрприз, если ты следишь за мной?
Сэм притянул ее к себе.
— Ты сделаешь мне прекрасный сюрприз, если пойдешь сейчас наверх и снимешь с себя всю эту грязную одежду.
Молли заметила дымчато-зеленый оттенок цвета его глаз.
— Среди бела дня?
Сэм крепко поцеловал Молли, затем развернул и шлепнул по ягодицам.
— Иди. Я сейчас приду. В любом случае, если бы ты поставила меня перед выбором, я бы предпочел на десерт тебя, а не яблочный пирог.
Улыбнувшись про себя, Молли сняла фартук и повесила его на крючок возле двери. Там, наверху в спальне, она проявит себя гораздо лучше, чем на кухне, потому как, когда дело касалось любовных утех, Молли ничуть не сомневалась в своих способностях — в отличие от кулинарных.
Вскоре после ночи страстной любви, подарившей им обоим несказанное блаженство, Молли решила предпринять вторую попытку преподнести Сэму сюрприз.
Приближался день его рождения, и если она поспешит, то, быть может, успеет сшить ему рубашку. Молли полагала, что хоть немного, но шить она умеет, по крайней мере, лучше, чем готовить яблочные пироги.
Молли решила, что будет шить рубашку у себя на ранчо, так ей, возможно, удастся сохранить свой подарок до поры до времени в тайне.
Все шло хорошо, но на один рукав не хватило ткани, и ей пришлось съездить за тканью в город. Вернувшись в «Кедровую Бухту» поздно вечером, она обнаружила, что Сэм ждет ее, меряя шагами гостиную.
— Где ты была? — загремел он, набросившись на Молли, едва она успела переступить порог дома.
— Мне пришлось съездить в город за… продуктами.
— Ты снова лжешь, Молли! Я слышу ложь в твоем голосе, вижу в чертах твоего лица.
Его глаза потемнели от едва сдерживаемого гнева.
— Почему ты сердишься, Сэм? Я немного задержалась, и всего лишь, ничего страшного не произошло. Я не предполагала, что поездка в город займет у меня так много времени. В любом случае, нет причины так сильно злиться.
Он схватил Молли за руку и притянул к себе. Сэм, казалось, вовсе не слышал ее слов.
— Я задал тебе вопрос! Отвечай! Где ты была? — Молли почувствовала, что на глаза ей наворачиваются слезы.
— Ты делаешь мне больно, Сэм, — прошептала она, — пусти!
Он немного ослабил хватку, но не отпустил ее.
— Оставь же меня, черт побери! — возмутилась Молли.
Она часто-часто заморгала, чтобы прогнать слезы.
— Проклятье! Ты всегда все портишь! — Она вырвала свою руку.
— Ты не мой тюремщик, Сэм, и я не обязана отчитываться перед тобой за каждый сделанный мною шаг. Я не скажу тебе, где была. Ты должен доверять мне. А сейчас оставь меня в покое!
Она в ярости прошла мимо него. Молли оскорбило недоверие Сэма. Как же они смогут прожить вместе жизнь, если не научатся доверять друг другу?
Разозлившись еще больше, Молли взбежала по лестнице, хлопнула дверью и закрыла ее на засов. Тяжелые шаги Сэма следовали за ней по пятам.
— Открой мне, Молли, — потребовал он, колотя по двери изо всех сил. — Я хочу знать, где ты была сегодня! Хоакин искал тебя, и Джамбо тоже. Никто не знал, куда ты уехала. А я хочу это знать, черт возьми! Где ты была?!
Он снова заколотил по двери. Из-за стука Молли едва разобрала его слова:
— Где ты была? Где ты была? Где ты… — он повторял одно и то же снова и снова.
— Убирайся! — не выдержала Молли. — Оставь же меня в покое, черт побери! Я не обязана отчитываться перед тобой! Ты мой муж, а не хозяин!
Сэм, разогнавшись, врезался плечом в дверь. Последовало еще три мощных удара, и щеколда раскололась, Сэм влетел в комнату.
— Никогда не запирай от меня дверь, Молли! Клянусь всеми святыми, я выломаю ее и в следующий раз.
Не менее разъяренная, чем Сэм, Молли отступать не собиралась. Она не сделала ничего дурного! Он же вел себя, как безумец. И все из-за того, что она отправилась в Траке, не сочтя нужным кого-либо предупредить о том! Можно подумать — серьезный повод для ссоры! Кто дал ему право так обращаться с ней?
— Где я была, не твое дело! Убирайся! Оставь меня в покое! — повторяла Молли.
Она смотрела ему в лицо, и лишь несколько дюймов отделяли их друг от друга.
Лицо Сэма побагровело, кулаки были сжаты, ноги он широко расставил — выглядел он угрожающе.
— Или ты сама скажешь мне, или… клянусь, я выбью из тебя правду!
Молли кольнул страх. Сэм стиснул кулаки так сильно, словно в любой момент мог потерять самообладание и ринуться на жену.
Неужели он, действительно, решится ее ударить, рискуя тем самым причинить непоправимый вред ребенку? Никакое поведение жены не смогло бы в этом случае оправдать мужа. Сэм сам не простил бы себе своей жестокости после, когда бы пришел в себя.
Молли проглотила жесткий комок, вставший в горле. Неужели же вся эта ярость из-за ее поездки в город? Она подняла на Сэма глаза, пытаясь показать себя сильной и гордой, но соленые слезы уже катились по щекам.
— Я ездила в Траке. В магазин мистера Хиггинса. Он ждал меня, у нас была договоренность о встрече. Мистер Хиггинс подтвердит, что я сегодня была у него, если ты поинтересуешься.
Горло у нее так сдавило, что она с трудом произносила слова.
— Я не лгала тебе с самого начала. Я сказала сразу же правду, только… не за продуктами ездила я в Траке, а чтобы докупить ткани, из которой шью к твоему дню рождения рубашку. Оно в воскресенье, если ты помнишь. Мне не хватило на один рукав.
Она должна немедленно уйти из комнаты. Не нужно позволять Сэму заметить, как его подозрительность только что растоптала крошечный цветок надежды, который ей удалось взрастить.
У них никогда ничего хорошего не получится. Сэм не доверяет ей! Может быть, и никогда не доверял. Он угрожал избить ее, зная, что она носит его ребенка.
Сердце Молли так сдавило, что, казалось, она сейчас умрет от боли.
— Мне жаль, если я, не желая того, огорчила тебя, — сказала она шепотом. — Теперь, с твоего позволения, я отправлюсь в конюшню проведать Эль Труэно.
Распрямив плечи, Молли прошла мимо Сэма к двери. На щеках у нее блестели слезы. Он услышал ее мягкие шаги по лестнице, затем всхлипывания и звук захлопнувшейся за ней двери.
